ГлавнаяО насАрхив вестникаАрхив новостейКонтактыАрхив вестника в PDF
3/2008 МАТЕРИАЛЫ ПЕЧАТНОГО НОМЕРА


Театр абсурда

         В Мосгорсуде идет очередной процесс по делу ЮКОСа, на это раз подсудимым – заочно – является Леонид Невзлин. Писательница Наталья Точильникова работает над книгой о Михаиле Ходорковском и ЮКОСе. Чтобы собрать материал, она посещает судебные заседания. Недавно вестник «МОСТОК» опубликовал отрывок из будущей книги Натальи Точильниковой о допросе Алексея Пичугина («Особенности русского наркодопроса...»). Напомним, что Пичугин работал сотрудником отдела безопасности ЮКОСа, и именно ему, по версии следствия, Невзлин поручал организацию убийств, за что Пичугин приговорен к пожизненному заключению. 
         Перед Вами еще несколько отрывков из будущей книги, в которых рассказывается о допросах свидетелей обвинения.

Редакция

          Мосгорсуд. Все розовое и золотое. Все блестит и сияет, и напоминает вокзал. Отсюда поезда отходят в ад. Вспоминается Шварцевское: «Плаха установлена в розовой гостиной, возле статуи купидона, и замаскирована незабудками».   Напротив входа - статуя Фемиды. Она такая беленькая, такая милая, так изящно выгнула ручку, держащую весы, что кажется не правосудием, а гетерой. И глаза ее завязаны, видимо, по желанию клиентов.
          Здесь слушается дело Леонида Борисовича Невзлина, бывшего топ-менеджера ЮКОСА, а ныне израильского миллиардера и благотворителя.
          Выступают свидетели обвинения. Странно, иногда кажется, что они свидетели защиты.

Слушал, слушал, да ничего не услышал….

          На заседании 16 апреля из двадцати вызванных свидетелей выступал один. Некий бывший сотрудник ФСБ, который в 2000-2003 годах занимался прослушкой телефонов Пичугина и Невзлина. Причем объектом «дела оперативного учета» были вовсе не они, а некий засекреченный персонаж. Ничего криминального в этих разговорах свидетель не обнаружил.
          - А с кем из руководства ЮКОСа общался Пичугин? - спросил прокурор.
          - С Шестопаловым (это непосредственный начальник Пичугина) и еще с каким-то человеком на В.
          - А с Невзлиным?
          - Постоянно.
          Э-эээ. А разве Невзлин не из руководства ЮКОСа? Почему он сразу его не назвал? Вообще, ФСБешник произвел на меня впечатление человека, который хочет сохранить разумный компромисс между своей совестью и тем, что от него хотят. Сам не скажет, но, если спросят напрямую, подтвердит. 
          После допроса оглашали материалы дела. Какое отношения они имеют к инкриминируемым Невзлину преступлениям так и осталось для меня тайной: свидетельства о заключении брака, документы на недвижимость, планы земельных участков, сведения о выездах за границу… Да, люди женились, строили дома, покупали землю, путешествовали. Как отсюда следует, что они убийцы?

Странная логика госпожи Костиной

          17 апреля в качестве потерпевшей допрашивают Ольгу Костину. У дверей квартиры ее родителей в ноябре 1998 года сработало самодельное взрывное устройство.
          - Место работы? – спрашивает судья.
          - Председатель правления правозащитного движения «Сопротивление».
          Я не поленилась зайти на сайт http://soprotivlenie.org/. Итак движение «Сопротивление» занимается главным образом защитой свидетелей и жертв преступлений и работает на гранты из федерального бюджета. Создано 15 декабря 2005 года, то есть уже после того, как Ольга Костина изменила первоначальные показания, в которых подозревала во взрыве сотрудников Московской мэрии, и объявила о том, что всему виною ее конфликт с Невзлиным. Это случилось 22 февраля 2005 года. Я ни на что не намекаю, я просто констатирую факт, но все-таки было бы любопытно узнать, какого именно числа был выдан грант. Почему-то мне кажется, что где-то между этими двумя датами.
          Сайт больше всего напоминает пиар-проект. Никаких упоминаний о конкретной помощи жертвам, зато обилие семинаров, консультаций, конференций и статистики звонков на горячую линию. И замечательный манифест о неправильных «правозащитниках», которые защищают преступников и мошенников (читай ЮКОС), и правильных, подлинных и единственно верных правозащитниках движения «Сопротивление».
          Имитационная демократия стремится имитировать все, в том числе и гражданское общество. Отсюда и многочисленные новые «правозащитные» организации, живущие на средства из госбюджета, и не противопоставляющие себя государству, не защищающие его жертв, а подменяющие и дополняющие государственные органы, например следствие и суд, которые собственно и обязаны защищать нас от преступности. И независимо от того, является ли их деятельность чистым пиаром, методом перекачивания денег из государственного кармана в частные или действительно чем-то конкретным и даже полезным, гражданским обществом они быть не могут, поскольку являются зависимыми от государства институтами.
         Итак, что же сказала суду «истинная правозащитница» Костина, не чета какой-нибудь там Алексеевой или потенциальному уголовнику Льву Пономареву, обвиненному в клевете на нашу «самую гуманную в мире» пенитенциарную систему?
          - Вы Невзлина Леонида Борисовича знали? – спросил прокурор.
         - Да, где-то с 1991-1992 года. Он работал в Российском Союзе инвесторов и банке «Менатеп», а я в пресс-службе Союза инвесторов.
         Неожиданно допрос переходит в личную плоскость.
         - А с вашим мужем вы где познакомились? – спрашивает прокурор. 
         - Во время работы в «Менатепе».
         - А как Невзлин отнесся к вашему знакомству и тому, что вы собираетесь выйти за него замуж?
         - Резко негативно. Он говорил, что мой будущий муж меня не достоин, связан с криминалом и является членом Пушкинской преступной группировки. Он был из города Пушкина. А через несколько недель он уволил мужа с работы.
          Госпожа Костина стоит спиной ко мне. Она изящна, одета неброско, со вкусом. Но лицо при беглом взгляде, когда я проходила мимо нее еще до начала заседания, показалось мне каким-то мелким, бледным и невыразительным. На фотографиях на сайте своего движения она симпатичнее, но тоже писаной красавицей не назовешь. А, судя по тону ответов, человек резкий, властный и нервный. Говорит быстро и отрывисто.
          Мне, конечно, не известен вкус господина Невзлина, но Ольга Костина не произвела на меня впечатления девушки, ради которой стоит взрывать лестничные площадки. А Леонид Борисович, недавно женившийся в третий раз, не похож на человека, испытывающего сложности в отношениях с противоположным полом. Так что история патологической страсти Леонида Борисовича к Ольге Николаевне, о которой прямо не упоминала, но к которой упорно клонила последняя, показалась мне малоубедительной.
          Может быть, действительно что-то криминальное раскопали в прошлом ее жениха? Ведь именно поэтому в ЮКОС упорно не хотели брать Сергея Горина, в убийстве которого потом был обвинен сотрудник отдела безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин. И увольнение будущего супруга Ольги Николаевны вообще не имеет никакого отношения к будущей женитьбе?
Однако в 1994 году обоих супругов снова взяли на работу в «Менатеп». Костину – советником Ходорковского по связям с общественностью. Она предупредила Михаила Борисовича о своих непростых отношениях с Невзлиным, но Ходорковский обещал улаживать конфликты. Однако приходилось работать и с Леонидом Борисовичем, и отношения носили «тягостный характер». Невзлин то кричал на нее и обвинял во всех смертных грехах, то на следующий день вдруг звонил, говорил: «Проехали!» и извинялся. В общем, вспыльчивый был, но отходчивый руководитель.
          В математике есть замечательный метод доказательства «от противного», если мы делаем предположение, обратное тому, которое хотим доказать, и приходим к противоречию, значит доказано как раз то, что мы и хотели. Предположим, что Ольга Костина говорит правду. Для подготовки взрыва нужно некоторое время: выйти на исполнителя через нескольких посредников, сделать бомбу, выследить жертву, подложить устройство. Явно больше суток. За это время вспыльчивый, но отходчивый «заказчик» успел бы десять раз остыть.
          Впрочем, Костина клонила к тому, что он не вспыльчивый, а психически неуравновешенный. (Хотя его дневник в Живом Журнале производит на меня прямо противоположное впечатление.)
Но не это главное. Ходорковский, под началом которого она согласилась работать, даже несмотря на проблемы с Невзлиным, и который обещал ей улаживать их конфликты, видимо, не казался ей психически неуравновешенным. Между тем психически уравновешенный Ходорковский перед своим арестом передал психически неуравновешенному Невзлину (которого он лично знал с 1987 года) основной пакет акций Group Menatep, главного акционера ЮКОСа. Не логично, как-то.   Как можно настолько доверять психически неуравновешенному человеку?
         Кстати, из показаний Костиной совершенно четко следует, что никаких выгод ее убийство Невзлину не сулило (даже из мэрии ее после этого уволили, а он, по ее словам, требовал от нее роли лоббиста, а она не соглашалась, впрочем, по ее же словам, лоббистов в мэрии было у ЮКОСа пруд пруди). В общем, бомбу господин Невзлин велел подложить исключительно по мерзости характера.
          После взрыва Леонид Борисович позвонил Ольге Костиной, посочувствовал, предложил помощь, охрану и работу в ЮКОСе. Именно на этом основании, по ее словам, Костина решила, что он и организовал взрыв. Интересно, как из первого следует второе? (Воистину, благие намерения наказуемы!)
          Уже после того, как она поняла, что Невзлин - ее несостоявшийся убийца, Костина активно встречалась с ним и рассказывала о ходе следствия. (Отважная девушка! Я бы на пушечный выстрел не стала подходить.) После взрыва они встретились с Невзлиным на улице и где-то около часа разговаривали наедине. Она совершенно хладнокровно спросила, что подвигло Леонида Борисовича на подрыв квартиры. Он сказал, что есть много других способов воздействия. И если бы ему нужно было уволить ее из мэрии, он бы сделал это иначе.
          - Если у ЮКОСа было много лоббистов в мэрии, в чем была важность вашей должности? – спросил адвокат Харитонов. – Чем вы могли помешать ЮКОСу?
          - Да, ничем! – откровенно ответила Костина и пожала плечами.
         Зато она мешала советнику-пресс-секретарю мэра Москвы Сергею Петровичу Цою, который считал, что служба по связям с общественностью, которую она возглавляла, вообще не нужна. И подозревал ее в том, что она собирается его «подсидеть».
         - Ваше увольнение было выгодно Цою? – спросил адвокат.
         - Ему было приятно, - сказала Костина.
        У меня есть еще одна версия событий, впрочем, не основанная ни на чем, кроме простого сопоставления фактов. Ольга Николаевна делала проект для мэрии и вдруг оказывается, что ЮКОС занимался аналогичным проектом. Может ли это быть случайным совпадением? Не отработала ли она честно весь срок в мэрии двойным агентом: сотрудником мэрии и лоббистом ЮКОСа? Не готовила ли она оба проекта? Тогда, возможно, что никакого конфликта с Невзлиным не было вообще. Напротив, он был доволен ее работой, потому и пригласил вернуться в ЮКОС.
          Почему она отказалась? Логика могла быть примерно такой: «Я тут на вас ишачу, а из-за вас меня взрывают!» Не вы, а из-за вас. Конфликты с руководством мэрии вполне могли возникнуть и из-за ее работы на ЮКОС. К тому же нервное потрясение. Между прочим, она упоминала о том, что Невзлин предлагал ей лечение в одной из клиник Израиля.
          Ныне госпожа Костина - советник главы ФСБ на общественных началах. Сначала, пыталась отпираться, но вдруг торжественно призналась:
          - Да! Есть у меня такое удостоверение.
         Что поделаешь? Служба!
        О противоречиях в показаниях Костиной можно долго писать. Читать терпения не хватит. Так что я ограничилась только самыми яркими моментами.
        Было очень интересно следить за ее допросом адвокатом Харитоновым. Всегда приятно смотреть на работу мастера. Как он вытягивал эти противоречия на свет божий! Недаром был одним из адвокатов, добившихся для Адамова условного срока.
        Дмитрий Харитонов - полный, несколько вальяжный и обаятельный. Ступает неторопливо и величаво, а за ним едет объемистая сумка на колесиках. В ней – ноутбук с белым яблочком на крышке и документы.
        - Трудная девочка, - с авторитетностью бывшего следователя прокомментировал он в кулуарах, - врет, придумывает на ходу.
        У меня же сложилось впечатление, что Костина, как профессиональная пиарщица, весьма умело манипулирует информацией, мешая правду с вымыслом, но не видит логических дыр, потому что от пиарщика этого и не требуется. Вся наша пропаганда сработана довольно грубо.

«Я не хочу, чтобы меня там убили!»

          Гораздо интереснее был допрос Владимира Шапиро, который, по версии следствия, убил директора ООО «Феникс» и арендатора магазина «Чай» госпожу Корнееву (с ней ЮКОС якобы не сговорился о цене на упомянутый магазин, который хотел купить).
          В убийстве Шапиро сознался и сказал, что сделал это для получения работы в службе безопасности ЮКОСа. «Как судимого, меня бы взяли в первую очередь», - гордо сказал Шапиро. И рассказал о встрече у гостиницы «Салют» в Москве. Подъехала машина с тремя пассажирами: Гориным, Пичугиным и еще одним. Про последнего ныне покойный криминальный авторитет Горитовский сказал, что это Невзлин. И вообще все убийства совершались по заказу «Менатепа», ЮКОСа, Пичугина и Невзлина.
          - Кроме Горина и Горитовского больше никто не называл фамилии «Пичугин» и «Невзлин»? – поинтересовался адвокат Невзлина Дмитрий Харитонов.
          - Нет.
          Первый то ли мертв, то ли сбежал. Второй - убит. То есть оба опровергнуть ничего не смогут. 
          - Невзлина опознавали? – спрашивает адвокат. 
          - Нет.
          - Вас много допрашивали на следствии? 19 раз?
          - Да.
          - Почему до 2007 года вы не говорили о встрече с Невзлиным у гостиницы «Салют»?
          - Мне угрожали.
          - Как были выражены эти угрозы? Вам звонили? Писали? Приходили к вам лично?
         Шапиро сначала пытается уйти от ответа, но, наконец, заявляет:
          - Да, лично Ходорковский и Невзлин пришли ко мне в камеру, ударили себя кулаком в грудь: «Я Ходорковский! Я Невзлин!» - и начали угрожать.
          Интересно, что Шапиро был арестован в 2004 году, когда и Пичугин, и Ходорковский давно уже были под стражей. А Невзлин в Израиле.
          Этот эпизод мне напомнил знаменитый туннель от Бомбея до Лондона из фильма «Покаяние». Там герой на допросе признается в рытье упомянутого туннеля, дабы довести ситуацию до абсурда, но следователи преспокойно записывают эти показания и пришивают к делу. Вряд ли Шапиро умышленно использует метод доведения до абсурда, по-моему, он недостаточно умен для этого. Скорее, просто не умеет придумывать на ходу.
          Интересно, обвинят ли Михаила Борисовича в том, что, сидя в колонии в Краснокаменске или следственном изоляторе в Чите, он лично пришел за несколько тысяч километров в камеру Шапиро (то ли в колонию в Рязанской области, то ли в следственный изолятор в Москве) и начал угрожать?
          - Владимир Васильевич, может быть, вам обещали поблажки какие-нибудь за то, что вы сообщите о встрече с Невзлиным? – спросил адвокат.
          - Я живу в самых строгих условиях. Мне дали 19 лет. Знаете, что это такое?
          - Нет.
          - Вот узнаете, тогда задавайте такие вопросы.
          - Вы не ответили на мой вопрос.
          - Ответил. Через 19 лет мне будет больше 70-ти. Вот и считайте!
          До этого момента Шапиро говорил очень тихо, так что я едва могла разобрать диктофонную запись, а тут вдруг голос его окреп и зазвучал в полную силу.
         - Я живу там, - наконец, сказал он. – И я не хочу, чтобы меня там убили! 

Мечты госпожи Исламовой

          23 апреля допрашивали Леонида Яковлевича Симановского, депутата Госдумы от «Единой России» и бывшего менеджера ЮКОСа. Речь шла об убийстве в Нефтеюганске мэра Петухова и переговорах, этому предшествовавших. В зале присутствовала потерпевшая – вдова мэра госпожа Исламова.
          Симановский грузен и угрюм. Человек-гора. И отвечает угрюмо. В голосе звучит презрение и недовольство: «Как же вы надоели с вашим балаганом!»
          С Петуховым у него были вполне нормальные отношения, вели переговоры о возврате задолженностей ЮКОСа. Долг компании превышал 3 миллиарда долларов. Образовался до покупки ЮКОСа Ходорковским. Текущие платежи в бюджет платили, а старые долги заплатить не было возможности. Нефть стоила от 7 до 12 долларов!
          25 июня с Петуховым практически договорились и решили встретиться на следующий день, в 10 утра.
         - В 9:40, подходя к зданию администрации Нефтеюганска, я услышал об убийстве Петухова, - сказал Симановский. – Говорили, что он еще жив, и мы поехали в больницу. Но врач сказал, что он умер несколько минут назад. Вечером я улетел в Москву. 
         - Какую версию убийства выдвигали в ЮКОСе? – спросил прокурор.
         - Я не слышал никаких версий. Это была драма и проблема для всей компании.
          - Как часто вы летали в Нефтеюганск?
          - Достаточно часто. Иногда в переговорах принимал участие Дубов. Невзлина ни разу не было.
          - Как Петухов отзывался о ЮКОСе в прессе?
          - Жестко. Он хотел, чтобы ЮКОС заплатил сразу все. Остальные главы районов тоже требовали заплатить сразу все.
          - После убийства Петухова проблема с налогами была решена? – поинтересовался адвокат.
          - Ее невозможно было так решить! Компания обязана была платить налоги. И я думаю, что платила!
          Встала госпожа Исламова, вдова мэра.
          - Убийство мэра было для вас ожидаемым событием?
          - Вы, пожалуйста, не задавайте таких вопросов, - сказал Симановский. – Для какого нормального человека убийство другого человека может быть ожидаемым событием?
          - Вы не присутствовали на Дне рождения у Ходорковского 26 июня? Вы точно помните или вас не пригласили туда?
          - Я не мог там присутствовать!
          - Вы лично сказали сотрудникам пансионата, где вы останавливались, что Петухова убили Наумова и Люблин? – спросила Исламова.
          - Я ничего подобного не говорил, потому что я не знаю, кто такие Наумова и Люблин! (Ого! Значит, даже вдова не верит, что ее мужа убили Цигельник и Решетников, как считает следствие и суд! Она назвала совершенно другие фамилии.)
          - Вы превратились в Ивана непомнящего! – воскликнула вдова. – Вы все десять лет знали, кто совершил это убийство, и молчали.
        - Я вам даю честное слово, что я не знал ничего об убийстве Петухова, - сказал Симановский. – Я даю честное слово, что у нас были с ним нормальные отношения. Вы можете обвинять меня в чем угодно, но я вам еще раз говорю, что ни один нормальный человек не мог вести себя так, как вы говорите.
          - Я еще хочу передать вам пожелание Общественного движения имени Петухова, - объявила вдова. - 26 июня будет десять лет. Они бы хотели увидеть вас там, чтобы получить какую-нибудь помощь на строительство часовни.
          - Хорошо, - ответил Симановский. – Я постараюсь это сделать. Я собираюсь открыть в Ханты-Мансийске общественную приемную. И вы зря говорите со мною таким тоном!
          Значит, лгали злые языки, которые говорили, что Исламова получила после смерти Петухова полмиллиона долларов. Даже на часовенку не хватает бедной вдове! Так, что не зазорно попросить денег у бывшего менеджера компании-убийцы, который знает убийц, но молчит.
         В средние века убийца выплачивал виру семье убитого, и после этого судебное преследование прекращалось. Уж не решила ли вдова договориться полюбовно по старинному обычаю? Только в наше время подобная просьба звучит как-то не совсем морально…

          Когда я выходила после очередного заседания, я поняла, что первое впечатление от суда было не самым верным. Это не вокзал. Больше похоже на театр. Или цирк. И даже буфет есть...

Наталья Точильникова

ГлавнаяО насАрхив вестникаАрхив новостейКонтактыАрхив вестника в PDF


Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100