- Товарищ капитан, если останавливаться на таком расстоянии
от стола, то папку неудобно брать будет. 
       - А ты много чего удобного в армии видел?
                                                                                             (Из армейских будней)

       Подходило к концу двухлетнее обучение на военной кафедре, а это означало, что впереди нас – студентов четверокурсников факультета Вычислительной математики и кибернетики МГУ - ожидали армейские сборы. Вот о них я и расскажу. Сборы – это то, что призвано дать будущему офицеру запаса представление об армии. Но, обо всем по порядку.
       Как потом пел один из моих однокурсников, все началось с того, что «в семь тридцать нас собрали и погрузили по вагонам». Следующий месяц нам предстояло провести в Ярославле, а точнее, в Ярославском зенитно-ракетном институте (ЯЗРИ) ПВО. Военный вуз представляет собой смесь армии с обычным институтом. Курсанты (студенты) живут в казармах, едят в столовой и ходят строем.
       Поселили нас не в настоящей казарме, а в общежитии, то есть мы спали не все в одном большом зале, а в комнатах, называемых кубриками, по восемь человек. Первый день в армии ушел на то, что мы получали одежду, уясняли порядки и устраивались. Почти половина студентов экипировались дома и привезли с собой берцовые ботинки, но все еще день носили кирзовые сапоги, пока остальные не купили «берцы» в Ярославле. Так мы узнали, что в армии все должно быть единообразно.
      Почти сразу армия начинает угнетать любого здравомыслящего человека: рутиной, отсутствием необходимости думать самостоятельно, но у меня самое большое раздражение вызывала абсолютная нерациональность. Раньше я был уверен, что в войсках все должны быть рационально, но на самом деле любая разумная идея губится там другой, донельзя глупой. Этот принцип срабатывал во всем, даже в бытовых мелочах. Например, кровать заправляется не так, чтобы это было аккуратно и быстро, а так, чтобы это было долго, но при этом позволяло сразу сказать, садился ли военнослужащий на заправленную кровать или нет. Позже я стал свидетелем того, как полковнику пришлось потратить час только на то, чтобы съездить домой и переодеть рубашку с короткими рукавами, потому что генерал-майор был в рубашке с длинными. 
      Первые три дня в армии показались мне самыми долгими в моей жизни. Привыкание к однообразным действиям, постоянным построениям и установленному распорядку дня оказалось довольно нелегким испытанием. Очень тяжело с непривычки весь день находиться на ногах в тяжелой обуви (лечь на кровать до отбоя – тягчайшее преступление).
       Довольно скоро сломался и другой мой стереотип: я понял, что армия – это сборище маразмов, но отнюдь не сборище маразматиков, которые мечтают замучить солдата. Наш командный состав состоял из офицеров и шести курсантов ЯЗРИ – тоже четверокурсников. Хорошее отношение к себе курсантов мы почувствовали сразу, их помощь в заправке кроватей, подшивании подворотничков и наматывании портянок (один день пришлось их наматывать) была для нас - непривычных штатских – просто неоценимой. Отношение офицеров к нам метко выразил командир роты, который сказал: «Давайте разговаривать русским языком, а не языком нарядов вне очереди».
       Первый же день дал мне представление о еде в армии. Кормежка – это то, чем гордится ЯЗРИ. Поэтому мои замечания очень расстраивали офицеров, и они сразу начинали рассказывать, что в настоящей армии кормят намного хуже. Что может быть хуже несъедобной еды, я не знаю, разве что ее отсутствие.
       За месяц нам предстояло прослушать несколько лекций преподавателей ЯЗРИ по различным предметам. Тамошние лекторы по общегосударственной подготовке окончательно изменили мое представление о военных (и не только мое) – это были потрясающе эрудированные и умные люди. Нам в МГУ очень не хватало таких преподавателей по гуманитарным дисциплинам. Слушать их лекции было одно удовольствие. Правда то, что они нам рассказали, не особенно воодушевляло (так, тема одной из лекций была «Военные реформы в России»).
       «Огневая подготовка» – предмет, на котором мы узнали, что, оказывается, автомат Калашникова отнюдь не самое лучшее оружие в мире, а всего лишь одно из самых лучших. И в этом ряду он находится только благодаря своей надежности, при этом обладая весьма средними характеристиками и морально устаревшей конструкцией. А снайперская винтовка Драгунова, вообще, не снайперская винтовка, а автомат с повышенной кучностью стрельбы. Потряс пример косности высших военных начальников. С детства помню, как в боевиках солдаты скрепляют два магазина изолентой. Многие иностранные производители оружия выпускают магазины, позволяющие обойтись без этой самой изоленты. Аналогичное предложение наших конструкторов было отклонено, так как не соответствовало требованиям устава.
       Два раза за месяц, проведенный на сборах, у нас были стрельбы: из пистолета Макарова и из автомата Калашникова. Курсанты ЯЗРИ, которые учатся пять лет, стреляю тоже два раза, на большее не хватает средств.
       В один из дней нас повезли на военных грузовиках на командный пункт бригады радио-технических войск. Один из преподавателей ВМК МГУ рассказывал как-то, что давным-давно научную группу, где он работал, попросили разработать систему, которая будет отображать положения самолетов и сможет заменить планшетистов – солдат с наушниками, которым сообщают координаты, а они вручную ставят точки на огромном экране. Их группа разработала прототип такой системы, но дальше дело не пошло. Так вот с тех пор ничего не изменилось: ходят солдаты и ставят точки. Правда рядом появились трехцветные мониторы, но они устарели еще до моего рождения, поэтому прогрессом такое положение дел назвать трудно, особенно, если учесть, что вся собранная информация поступает на компьютер, вычислительная мощность которого в пять тысяч раз меньше вычислительной мощности моего карманного компьютера.
       Та поездка на КП была использована нашим командованием в пропагандистских целях. Нам постоянно повторяли, что тут нет дедовщины и что мы должны об этом везде рассказать. Рассказываю: в той бригаде ПВО действительно наличие дедовщины маловероятно. В казарме есть пост, на котором круглосуточно находятся два офицера, и это на сотню солдат. Что творится в частях сухопутных войск, где один офицер на несколько сотен солдат, да и тот домой на ночь уходит, мы не спрашивали.
       Показуха – одна из отличительных черт армии. Те, кто думает, что покраска травы в зеленый цвет – анекдот, ошибаются. Это вполне возможное явление перед приездом какого-нибудь важного проверяющего. Более того, желание казаться лучше не только отнимает время и силы у солдат, но и заставляет младших офицеров умалчивать о недостатках в докладе старшим.
       Через две недели сборов я решил, что так и не почувствую на своей шкуре, что же такое настоящая армия. Во всем ощущалось снисходительное отношение, нам все время оказывали какие-то поблажки и постоянно подчеркивали, что в настоящей армии все гораздо хуже. Положение «спас» старший лейтенант – командир одного из наших взводов. Все началось на построении перед просмотром программы «Время». Рота студентов отличается от кремлевского полка стоящего по стойке «смирно», всегда кто-то шепчется, кто-то поворачивает голову. Старший лейтенант был раздосадован таким открытием и, в результате, мы вместо просмотра маршировали на плацу, а потом смотрели программу «Время» при выключенном телевизоре. Много еще интересного было в тот вечер. Позже этого старшего лейтенанта отстранили от участия в работе отделения подготовки офицеров запаса.
       Последняя неделя сборов прошла в работе на кафедрах. Там мы занимались более привычными для нас вещами: набирали методички, объясняли офицерам тонкие места в их кандидатских, написали массу программ. Эта неделя оказалась самой продуктивной для ЯЗРИ - такого мощного рывка в научной деятельности института не происходит на протяжении всего года. Что, конечно, наводит на тягостные размышления об общем уровне местных курсантов, которым предстоит вскоре стать офицерами.
       В Москву мы возвращались, уже имея некоторое представление о том, что такое наша российская армия. Все-таки месяц на сборах дает опыт, который не заменит ни просмотр телесериала «Солдаты», ни рассказы служивших. Общее впечатление таково: российские Вооруженные Силы нужно срочно и серьезно модернизировать. Все там глупо и несуразно, но среди этой глупости и несуразности находятся умные и преданные своему делу люди, которым, по их собственному признанию, становится страшно, когда они слышат слова министра обороны: «Военная реформа в России закончена».

Алексей Каменев