17 августа 2006 года судья Мосгорсуда Владимир Усов признал Алексея Пичугина виновным по всем инкриминируемым обвинениям и приговорил его к 24 годам заключения в колонии строгого режима. (О ходе процесса см. мою статью «Дело Алексея Пичугина: что стоит за новыми обвинениями?», опубликованную в вестнике «МОСТОК» № 4 (10)/2006 г.). Текст постановления судьи почти дословно повторял обвинительное заключение Генпрокуратуры.
Срок отбывания наказания исчисляется с учетом вынесенного 30 марта 2005 года приговора (20 лет заключения в колонии строгого режима). Таким образом, Владимир Усов «всего лишь» добавил к ранее назначенному сроку четыре года. Несмотря на уверенность защиты в невиновности Пичугина и сами адвокаты, и большинство присутствующих на процессе готовились, учитывая зависимость наших судов, к худшему: Генпрокуратура требовала пожизненного лишения свободы в колонии особого режима.
Оглашение вердикта заняло около шести часов. В течение всего этого времени в зале суда работали многочисленные представители теле- и радиокомпаний. Снимать ход заседания средствам массовой информации позволили впервые. Ранее аудио- и видеозапись была разрешена только во время перерывов.
Помимо участников процесса и журналистов, в зале было много родственников и близких подсудимых, в первую очередь – Алексея Пичугина. Приговор суда положено слушать стоя, только пожилым женщинам разрешили сесть. Но мало кто воспользовался этой возможностью, если и присаживались в течение этих шести часов, то ненадолго.
Судья читал текст своего решения едва слышным голосом и лишь немного повысил его, называя сроки заключения. Алексей Пичугин выслушал приговор в отношении себя стоически, не демонстрируя своих эмоций.
Основными доказательствами вины Алексея Пичугина стали показания ранее судимых Геннадия Цигельника и Евгения Решетникова, признавшихся в убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова и в покушениях на Евгения Рыбина. Кроме того, прокуратура вновь привлекла к участию в разбирательстве Игоря Коровникова, Дениса Эрбеса, Павла Попова и Олега Смирнова, уже давших показания против Пичугина в ходе первого процесса (напомню, что данные лица были приговорены в 2000 году Тамбовским областным судом к длительным срокам заключения за совершение серии тяжких преступлений). Эти «свидетели» повторили свои прежние слова о том, что Алексей Пичугин организовывал покушения на управделами компании «Роспром» Виктора Колесова и сотрудницу московской мэрии Ольгу Костину.
Согласно заявлениям Цигельника и Решетникова, преступления им «заказывали» Леонид Невзлин, Михаил Ходорковский и Алексей Пичугин. Причем о причастности сотрудников ЮКОСа к убийствам исполнители, как они сами утверждают, знали со слов тамбовского бизнесмена Сергея Горина и волгоградского «авторитета» Аркадия Горитовского. Последние якобы выступали в качестве посредников.
Между тем, по мнению адвоката Алексея Пичугина Георгия Каганера, признания Цигельника и Решетникова не заслуживают доверия. «Можно ли верить этим людям, если они все додумывают на ходу!» – заявил он. Действительно, постоянно наблюдая за процессом, нельзя было не заметить, что показания – в первую очередь Цигельника – против юкосовцев растут, подобно снежному кому. Причем с каждым днем становятся все более нелепыми. Так, уже выступив в суде против Алексея Пичугина, Цигельник неожиданно заявил, что после двух неудачных покушений на Рыбина ему заказывали еще и третье. Посредником якобы выступал все тот же Горин, а заказчиком – Борис Моисеевич Ходорковский – директор лицея-интерната для детей-сирот и отец Михаила Ходорковского. Убийство планировалось «в Германии, когда Рыбин будет выходить из здания Венского Арбитражного суда» (формулировка Цигельника, который, видимо, полагает, что Вена находится в Германии). При этом Цигельнику предлагалось убить Рыбина из арбалета.
Что касается еще одного эпизода дела – убийства директора московской торговой фирмы «Феникс» Валентины Корнеевой, то в совершении этого преступления признался Владимир Шапиро (также обвиненный в рамках второго процесса Алексея Пичугина). По словам Шапиро, Валентину Корнееву «заказал» Горин, но имена других «заказчиков» ему не известны. Проверить все эти признания невозможно – и Горин, и Горитовский убиты. Как заявил адвокат Алексея Пичугина Дмитрий Курепин, подобные второстепенные (то есть со ссылкой на иных лиц) доказательства вины юридически самостоятельной ценности не имеют. Они лишь служат для проверки прямых свидетельств. Однако прямых доказательств причастности Алексея Пичугина, Леонида Невзлина и Михаила Ходорковского к убийствам Валентины Корнеевой, Владимира Петухова, а также к покушениям на Виктора Колесова и Евгения Рыбина прокуратура суду так и не предоставила.
О методах, применявшихся следствием для получения «нужных» показаний, рассказал еще один участник второго дела Алексея Пичугина – Михаил Овсянников. По утверждению гособвинения, он был посвящен в преступные планы в отношении Валентины Корнеевой и лично доставил Шапиро на автомобиле к ее дому, где тот и совершил убийство. В ходе предварительного следствия Овсянников дал признательные показания, но на суде полностью от них отказался. При этом он заявил: «Все показания против Михаила Ходорковского, Леонида Невзлина и Алексея Пичугина были даны мною под давлением следствия». По словам Овсянникова, следователи заявили ему, что «это дело государево, и не попасть в оборот можно, только полностью сотрудничая с ними».
Если признания Цигельника, Решетникова, Коровникова и других подобных свидетелей прокуроры Камиль Кашаев и Кира Гудим активно использовали, то к словам Овсянникова они, напротив, отнеслись без внимания. Равно как и любым прочим фактам, не вписывающимся в обвинительную версию. В итоге Михаил Овсянников получил 10 лет лишения свободы в колонии строгого режима. Его заявление о давлении со стороны Генпрокуратуры и отказ от данных ранее показаний против себя, а также Алексея Пичугина, Леонида Невзлина и Михаила Ходорковского в судебном вердикте вообще учтены не были.
Между тем среди таких «незамеченных» Генпрокуратурой и судом свидетельств – оглашенные в ходе судебного процесса протоколы допроса свидетеля Попова (однофамилец вышеупомянутого Павла Попова – прим. В. В.), проведенного следователем прокуратуры Ханты-Мансийского Автономного Округа (ХМАО). В этом протоколе содержатся поистине сенсационные сведения. Попов утверждал, что его друг – некто Приходько - признался ему в убийстве мэра Петухова. Причем Приходько детально рассказал, как именно совершил преступление, и его слова совпадают с описаниями картины убийства, сделанными следователями и свидетелями обвинения по делу Пичугина. Показания Попова подтверждаются другими свидетелями, заметившими на месте убийства мэра Нефтеюганска Приходько и Попова. Вину Приходько прокуратура ХМАО считала доказанной. Однако суд над ним не состоялся – потому что Приходько был убит неизвестными лицами. Попова тоже убили.
Адвокаты Алексея Пичугина заявили, что считают его вину неподтвержденной. «Как и в предыдущих обвинениях, здесь все основано на словах, в данном случае – на словах двух исполнителей, находящихся на скамье подсудимых», – сказал Георгий Каганер. Кроме того, защита посчитала недоказанными мотивы, по которым, как утверждает обвинение, Алексей Пичугин якобы совершал преступления. Об этом заявила адвокат Ксения Костромина.
Во-первых, после убийства Валентины Корнеевой помещение принадлежавшего ей магазина «Чай» на улице Покровка в Москве по закону никак не могло перейти в собственность МЕНАТЕПа. А именно эту цель, по утверждению прокуратуры, преследовали преступники.
Во-вторых, текущей налоговой задолженности ЮКОСа бюджету Нефтеюганска, из-за которой по версии гособвинения убили Владимира Петухова, на самом деле не было (и это подтверждается документально). Существовали лишь старые долги, доставшиеся владельцам нефтяной компании от прежнего собственника – государства. График погашения этой задолженности согласовывался с главой города на переговорах. Которые, разумеется, были сорваны из-за его смерти, нанесшей к тому же серьезный урон репутации ЮКОСа.
В-третьих, два судебных иска, предъявленных Евгением Рыбиным ЮКОСу, не могут, по мнению адвокатов Алексея Пичугина, служить мотивом покушений на бизнесмена. Никакой выгоды от его устранения у ЮКОСа не было, поскольку Венский Арбитражный суд принял решение удовлетворить первый иск Рыбина только на 10 процентов, а в удовлетворении второго – отказал.
Единственными фактами, неопровержимо доказанными следствием, являются работа Алексея Пичугина в ЮКОСе и его знакомство с Сергеем Гориным. Видимо, именно в этом и заключается его «преступление».
Вера Васильева
