Не знаю, что прогнило в Датском королевстве, но в нашей либерально-нефтяной империи разруха, сделав своё чёрное дело в головах, уже добралась до субстанции вечной, именуемой душой. Удивительные у нас происходят вещи: Генеральный прокурор, не слишком обременяющий себя уважением к букве закона, обожает порасуждать о духовности. И звание "Человека года" получает почему-то не в Кремле от президента, а от патриарха, в Храме Христа Спасителя, воздвигнутом в память всех воинов, за Отечество павших. И во время пасхальной всенощной предстоятель Русской Православной Церкви умудряется пропеть не только великое "Христос воскресе!", но и дифирамбы владыке земному.
          А наших судей так и тянет выносить странные, мягко говоря, приговоры на Страстной неделе. В прошлом году собрались приговорить Ходорковского и Лебедева в Страстную пятницу, да в последний момент опомнились. А в этом году в Светлую среду - чудовищный приговор Светлане Бахминой.
          О юридической дикости этого приговора написано столько, что нет смысла повторяться. Я хочу обратить внимание на другое: маму двух крошечных мальчиков, вину которой яростно отрицала даже "потерпевшая сторона", к семи годам лишения свободы приговорила женщина! Да ещё и оговорилась по Фрейду во время чтения приговора, пожелав, чтобы Светлана Бахмина провела эти семь лет в колонии строгого режима. Обратите внимание: все приговоры по делу ЮКОСа выносили женщины. Ирина Колесникова, Наталья Олихвер, Татьяна Корнеева - эти женские имена войдут в историю, и будут вызывать у будущих поколений брезгливое отвращение. Мы знаем женщин-космонавтов, женщин-поэтов, женщин-воинов. Но никогда прежде человечество не знало женщин - профессиональных палачей. Женщины-инквизиторы, геростраты в судейских мантиях стали ещё одной чёрной меткой, которой мы пометили наше недоброе время.
          Россию всегда изображают в женском образе. Это страна-женщина и страна женщин. Женщины перевязывают её раны во время войн, поднимают из развалин и отстраивают заново, и кормят, и учат, и лечат. И рожают в скотских условиях сыновей, и растят их, надрываясь непосильным трудом, чтобы прокормить, а потом отдают в солдаты. Во время последнего либерального геноцида женщины вышли на рынки торговать, и воевали с бандитами, и давали взятки, и спасли свои семьи. Если женщины становятся палачами, если женщины делают маленьких детей сиротами при живой матери - значит, кроме шуток, Отечество в опасности. Неужели душа России, светлая женская душа, великодушная к поверженным врагам и вечно жаждущая справедливости, зачерствела, почернела, покрылась плесенью, как корка, брошенная нищему последним скупердяем? Я не атеист, поэтому мне страшно. Страшно за детей судьи Корнеевой гораздо больше, чем за малышей Светланы Бахминой.
                      

                        * * *
Щитами не сверкают легионы,
Пилат не выйдет, не рассудит дело,
Сменила плащ его пурпурно-белый
Унылость прокурорского погона.

А прокурорам ни к чему сегодня
Латынью потрясать основы мира,
Укрыты не плащом, а сытым жиром,
Кривляются, как бесы в преисподней.

Сменили фарисеев злые тётки,
В судах засели тыквами на грядках:
Терновые венки - по разнарядкам,
Дорога на распятье - по наводке.

И можно просто умереть на месте,
Пока они читают приговоры,
Все на одно лицо, как помидоры,
Как тараканы на прокисшем тесте.

Их тараканья трусость так привычна,
Что мы ей перестали удивляться,
Сам сатана в аду устал плеваться,
Дивясь убогости и лёгкости добычи.

Но не всего коснулись перемены -
Не легче боль, и нестерпима мука,
Всё так же близким тяжела разлука,
И мужество, и доблесть неизменны.

И вечны, как Евангельские строфы,
На Воскресенье светлые надежды,
Вершина мира так же, как и прежде,
Пригорок под названием Голгофа.

Марина Драченко